Существует недостоверная история о том, как однажды американский посол соревновался в беге с русским послом у последнего на родине. Победу одержал американец. О событии сообщили в местных газетах следующее: имело место соревнование по бегу, русский посол пришел к финишу вторым, а американский — предпоследним. В репортаже не упоминалось, что в забеге участвовали всего два человека.
В этой абсурдной истории все подробности соревнования являются истинными, однако нечто важное было упущено. Разумеется, скажете вы, такая вещь не случилась бы с серьезной газетой — однако же случилась. Газета «Independent» считает себя одним из серьезнейших изданий Лондона. В рецензии одной из моих книг имелся комментарий, что я присвоил себе заслугу в деле организации Олимпийских игр 1984 года на том основании, что их организатор Питер Уберрот однажды посетил один из моих семинаров. Это звучит нелепо. Упущен, однако, был тот факт, что в своем интервью газете «Washington Post» от 30 сентября 1984 года господин Уберрот сам признал, что новые концепции, обеспечившие ему успех в организации Олимпийских игр, стали результатом применения им латерального мышления. В том же интервью он достаточно подробно поведал о конкретных методах, которые узнал от меня в 1975 году. Данное мнение Убер-рота было упомянуто в книге, но рецензент намеренно проигнорировал это, поскольку, по всей видимости, хотел придать моим словам по возможности нелепый вид. Удивительно, что на защиту данного намеренного игнорирования фактов и искажения истины встал сам редактор «Independent».
Истины в прессе не бывает, и в этом отношении пресса является хорошей моделью для восприятия. Не бывает истины и в восприятии. Всегда все зависит от точки зрения. Истина никогда не является окончательной.
Понимание восприятия имеет большую практическую ценность для большой части нашего мышления вне технических сфер. Вышеупомянутое замечание по поводу прессы является лишь одним примером. Никогда нельзя ждать от прессы объективности, поскольку восприятие работает по другим законам.
Единственная истина в восприятии — это истина систем веры. Как мы увидим далее, вера легко возникает в результате явления цикличности в самоорганизующейся системе. Проследив, как возникают и поддерживаются поверья, мы сможем понять, каким образом изменения в восприятии оказываются единственным способом изменить веру, предубеждения и ложные восприятия. Все это имеет большую практическую ценность, поскольку системы веры занимают видное место в человеческих делах. Мы также увидим, почему нам следует ценить системы веры.
Мы также рассмотрим серьезные недостатки языка в качестве перцепционной и мыслительной систем. Это имеет немалую практическую ценность, поскольку язык — важнейший инструмент общения и мышления. Когда мы наконец осознаем, зачем создавали искусственные дихотомии (такие, как «мы/они», «правильно/неправильно», «виновен/невиновен»), и поймем, насколько серьезное влияние они оказывают на наши восприятия, по сути, деля мир на две половины, тогда мы сможем попытаться исправить положение.
Имеется потребность во включении большого количества новых слов в язык, чтобы обеспечить нам более богатое восприятие. Коль скоро мы поймем, что верность ретроспективного описания средствами языка вовсе не одно и то же, что изначальное восприятие, нашего сопротивления созданию новых слов, возможно, поубавится.
Понимание симметрии паттернов позволит нам, впервые за всю историю человечества, осознать феномены юмора, озарения и творчества. Через понимание логической необходимости провокации (перехода от одного паттерна к другому) лежит путь к разработке конкретных методов творческого мышления.
Когда мы поймем механизм восприятия и природу гипотезы, нам откроется, почему мы в состоянии видеть только то, что готовы увидеть. Это, в свою очередь, покажет, почему анализ данных сам по себе едва ли приводит к генерации новых идей, если только эти идеи наполо-вину уже не были представлены. Отсюда же вытекает ответ на вопрос, почему даже самая разумная гипотеза в качестве основы научного метода не является адекватной. Опять же, это вопросы весьма практического свойства.
Критическое мышление и логический спор являлись нашим основным подходом в продвижении вперед в классической мыслительной системе, они и ныне пронизывают все наше общество (право, политику, науку и прочее). И критическое мышление, и логический спор основаны на понятии «достижение истины». Имеется явный недостаток дизайна и конструктивного элемента, необходимых для дальнейшего прогресса. Нынешние потребности отличаются от потребностей греческих философов и средневековых теологов. Осознание слабостей критического мышления и логического спора как инструментов для достижения прогресса также имеет большое практическое значение.
Мы увидим, что искусство играет большую роль, предлагая нам новые восприятия, новый взгляд на вещи и детализацию воспринимаемого мира. Но все это предлагается нам с большой степенью определенности. Искусство не предоставляет людям инструменты, посредством которых они могли бы формировать и изменять восприятия. Искусство является не учебным курсом по кулинарии, а готовой презентацией превосходных блюд. Не стоит обманываться мыслью, что мир искусства обеспечивает наилучший и надежнейший способ обращения с восприятиями.
Рассматривая все эти вопросы, мы имеем дело с самыми основами цивилизации: верой, истиной, рассудком, спором, наукой, искусством и так далее. Во всех этих областях более адекватное понимание восприятия будет иметь практическое значение. До сих пор у нас не было теоретической базы, на которой можно было бы основывать такое понимание. Ныне же все более глубокое проникновение в суть самоорганизующихся систем как раз предоставляет нам такую основу.
