Взгляните на любую фотографию сорокалетней давности. Что прежде всего бросается в глаза? Правильно: каждый мужчина на ней – в шляпе, женщина – в шляпке, а дети – в бескозырке или бойскаутской панаме! Газетные снимки того времени и старые кинофильмы с назойливостью рекламного ролика демонстрируют нам потрясающую распространенность этого головного убора.
Сегодня шляпа стала редкостью даже (или – особенно?) среди мужчин. Головные уборы теперь используются как часть униформы, указывающей на род занятий человека.
А ведь шляпа – это не просто бесполезный «довесок» к той или иной форме одежды, какой-нибудь никому не нужный, архаичный атрибут. Ничуть не бывало! Она уже сама по себе служит неким показателем принадлежности ее владельца к тому или иному кругу «обладателей шляп».
Вы только вдумайтесь: о главе семьи, который следит за порядком в доме, можно сказать, что он носит шляпу «большого начальника» или «директора». Женщина-менеджер чаще всего ухитряется исполнять сразу две роли и носит по очереди то «директорский цилиндр», то «чепец домашней хозяйки».
Ношение каждого головного убора ко многому обязывает! Вот и миссис Тэтчер, бывший премьер-министр Англии, заявляла, что она привнесла в управление государством трезвую расчетливость политического деятеля и бережливость домашней хозяйки.
Но перейдем к делу – к концепции «мыслеварительной» шляпы. Или лучше – шляпы «мыслетворящей»? И то и другое как название слишком громоздко… Хорошо, пусть наша шляпа называется просто – «мысле-шляпа»! Ведь мы понимаем, что каждый из нас при этом имеет в виду. И это – главное: понимать друг друга. А как наши шляпы назвать или какими себе их представить – это не важно. Лично я всегда представлял себе мысле-шляпу как сбившийся набок ночной колпак, с кисточкой, похожий скорее на шутовской, с бубенчиками, но никак не на цилиндр, символизирующий в моем понимании чопорную самонадеянность, которая и является основным отличительным признаком глупости.
Зато любую такую шляпу всегда можно снять и надеть вместо нее новую! С этим у нас никаких проблем не возникнет. В любой момент каждый из нас по своему усмотрению может менять мысле-шляпы, меняя при этом и формируемый каждой из них образ наших мыслей.
Но прежде чем решиться сменить шляпу, необходимо к этому серьезно подготовиться. Осознанно водрузить на свою голову ту или иную мысле-шляпу – это поступок. Серьезный поступок!
В прежние времена, когда няня надевала свою шляпку, это служило показателем того, что она собирается вести детей на прогулку. Какие-нибудь другие пояснения при этом были излишни. «Поданный шляпой» сигнал говорил сам за себя. И когда полицейский надевает свою фуражку, его долг и обязанности обретают четкую определенность. И бритоголовые солдаты без головных уборов никогда не выглядят столь же решительно настроенными, столь же жутко воинственными и устрашающими, как их коллеги в форменных фуражках. А различие между ними – обратите внимание! – только в наличии соответствующего головного убора. Вот какая это важная вещь – шляпа!
Очень жаль, но в магазине вы не купите шляпу, предназначенную регулярно дарить вам гениальные идеи. Это очень серьезное упущение нашей промышленности. В Германии и Дании, правда, официально «введена в обращение» форменная ученическая шляпа, некое подобие школьной фуражки, призванной сообщать всем и каждому, что перед вами – будущий ученый муж. Наденешь такую шляпу на голову – и!.. Впрочем, ученость и умение шевелить мозгами – это, как правило, совеем не одно и то же. Ученые зачастую оказываются слишком заняты изучением чужих мыслей в ущерб произведению на свет своих собственных. Ну что ж, случается и такое…
Но займемся-ка мы лучше рассмотрением практической полезности «шляпы настоящего мыслителя». Вот что говорит облик человека в такой шляпе:
• Не отвлекайте меня от дела. Вы разве не видите – я думаю!
• Всё, эту бодягу пора заканчивать! Хватит без толку болтать языком. Давайте-ка наденем наши мысле-шляпы и задумаемся над вопросом всерьез.
• Это необходимо решить немедленно. Где там ваша мыслеварительная шляпа? Надевайте ее и – к делу!
• Этот план никуда не годится. Нужно его пересмотреть. Наденьте свою рабочую мысле-шляпу.
• Вы дали мне время подумать. Вот я сижу и думаю. И чем меньше вы мне при этом мешаете, тем лучше у меня это получается.
• Нет, так нам этот вопрос никогда не решить! Все, что мы до сих пор предлагали, напоминало судорожные метания из стороны в сторону в поисках выхода. Давайте-ка, господа, снимем с полки наши мыслеварительные шляпы.
При всем этом следует помнить, что «облачение в мысле-шляпу», как и сам факт размышления над чем бы то ни было, – это вовсе не попытка оправдать нашу бездеятельность, а, наоборот, способ повысить эффективность наших действий.
Когда эта мысль займет свое место в нашем сознании, мы можем двигаться дальше – к рассмотрению того, что представляет собой коллекция наших шляп и каким образом мы можем обеспечить ей достойное применение.
Надевание мыслеварительной шляпы призвано помочь нам обрести спокойное и бесстрастное состояние сознания, необходимое для любого типа мыслительной деятельности и являющееся чем-то большим, нежели просто ответной реакцией на сложившуюся ситуацию. Я думаю, каждый из тех, кто с уважением относится и к своему сознанию, и к мышлению, безусловно сумеет выделить пять минут в день на развитие в себе уникальной способности всесторонне обдумывать каждое свое решение, придавать своим мыслям вес и глубокое обоснование; одним словом – на воспитание в себе взвешенного мышления, как я буду его называть.
Я, повторяю, уверен, что ни для кого из нас это не составит большого труда. Но все зависит от того, считаете ли вы, что каждый из нас способен мыслить самостоятельно, или склонны полагать, будто все мы обречены бездумно использовать шаблонное мышление, устоявшиеся образцы которого были оформлены «задолго до нас».
Все это настолько важно, что мне бы хотелось подробнее остановиться на самом понятии взвешенного мышления и, в частности, на феномене сознательно выбираемого нами направления течения наших мыслей. Этот феномен является сутью концепции «мыслеварительных» шляп.
Существует тип мышления, которое пронизывает собой все наши поступки, которое присуще нам изначально, как дыхание, речь или способность перемещаться «на своих двоих». Пользуясь этим типом мышления, мы отвечаем на телефонные звонки, переходим через дорогу, занимаемся выполнением повседневных задач. Нам нет необходимости подолгу задумываться над каждым из этих дел. Мы выполняем их бессознательно, автоматически. Действительно, какая нам разница, с какой ноги начинать движение во время прогулки или в какой руке нести сумку? Особой развитости мышления для этого не потребуется. Чтобы справляться с такого рода проблемами, достаточно обладать минимумом сообразительности – неким типом мышления обыденного, проявляющего себя автоматически и выступающего в роли закономерной ответной реакции на любое требование обстоятельств. Оно служит постоянным фоновым сопровождением нашей обыденной умственной деятельности – готовое ответить на любой призыв извне и не сконцентрированное ни на чем определенном. Наличие этого фонового, или реактивного, мышления и дает нам возможность заниматься подавляющим большинством повседневных дел.
Но есть и другой тип мышления, который отличается большей широтой возможностей, большей усложненностью подхода к делу и который «включается» нами в работу не так часто, но непременно осознанно и только в те моменты, когда это становится необходимым. Это – взвешенное мышление, то есть такой подход к делу, который основывается на осознанном, волевом направлении нами потока своих мыслей в нужное русло – на решение тех или иных конкретных задач.
Помимо желанных побед над обыденными трудностями взвешенное мышление способствует более качественному осуществлению нами любых повседневных занятий. Казалось бы, вот хорошо, задействуй его почаще и наслаждайся себе лаврами победителя!
По сути – все верно, хотя и не так просто. Здесь, как и во всем остальном, необходимо наличие определенных навыков и умение добиваться поставленной цели. Пробежаться по парку способен любой, но только легкоатлет ставит перед собой далеко идущие цели и упорно тренируется ради их достижения. Он-то и добивается заслуженного успеха.
Но трудности на пути к достижению цели начинаются значительно раньше – к примеру, с того, что не существует «в народе» всеми признанного сигнала, указывающего на то, что настало время отойти от привычного течения жизни и «включить в работу» взвешенный тип мышления. Роль такого «сигнала», который мы можем подать себе и другим, и призвана выполнять «надетая» на нас мыслеварительная шляпа.
Давайте яснее представим себе различие между реактивным и взвешенным типом мышления.
Когда вы ведете машину, вам нужно выбрать соответствующую полосу движения на проезжей части дороги и двигаться по ней, не выезжая на полосу со встречным движением. При этом время от времени вам предстоит выполнять те или иные достаточно простые и ситуативно оправданные действия, необходимые для безопасного движения. В каждую конкретную минуту вы обнаруживаете «посланное вам» препятствием предупреждение и соответствующим образом на него реагируете.
В этом отражена вся суть реактивного мышления. Оно очень напоминает вождение машины: видишь посланное тебе предупреждение, понимаешь, что от тебя в ответ требуется, и соответственным образом реагируешь на сигнал.
Все очень логично, все очень просто. За исключением одного обстоятельства: вы лишены возможности заблаговременно составить подробный перечень действий, которые вам надлежит совершить на пути по намеченному маршруту. То есть у вас нет возможности составить предварительный перечень своих поступков на будущее – этакую карту маршрута по пересеченным линиям своей судьбы, которую я называю картой своего отношения к ситуации.
В составлении подобной карты вам придется прибегнуть к другому типу мышления, наделяющему вас способностью реалистично и бесстрастно нанести твердой рукой все особенности предстоящего мероприятия. Чтобы это проделать, необходимы уже иные черты характера, иная «широта взглядов», способная предоставить вам возможность «заглянуть за горизонты очевидного» и даруемая человеку, обладающему железной логикой суждений и трезвым рассудком. Оперирование такими категориями мышления, согласитесь, в корне отличается от простого реагирования на мелькающие перед глазами дорожные знаки.
Поясним различие этих двух типов мышления на следующем примере.
Представьте, что вы пытаетесь одержать победу в каком-нибудь споре. Вы выдвигаете свои аргументы и предлагаете собеседнику убедительные доводы для обоснования своей точки зрения. Но он вас, кажется, даже не слышит! Впрочем, и вы прислушиваетесь к его доводам только затем, чтобы выявить слабые места в занимаемой им позиции и, выждав удобный момент, нанести ему решительный удар и серией неопровержимых доказательств сломить его бессмысленное сопротивление. Но и противник ваш вовсе не дремлет. О-о! он тоже вовсе не промах! Тот еще спорщик!
Своей словесной атакой он то и дело вынуждает вас уходить в глубокую оборону. Так вы и препираетесь, будто умелые фехтовальщики, поочередно отвечая серией защитных блоков на очередной дерзкий выпад противника. Все очень логично и закономерно – все вполне предсказуемо.
А теперь рассмотрим процедуру составления предметной карты.
Я руковожу проведением в жизнь обширной учебной программы, направленной на развитие у детей навыков творческого мышления. Программа называется «Комплексные исследования природы мыслительного процесса». Несмотря на столь сложное название, основа программы очень проста, и в настоящее время по ней уже учатся несколько миллионов школьников как в Америке, так и за ее пределами.
Первый урок у нас называется «Знакомство с ПЛЮМИНом», а само название ПЛЮМИН означает «Плюсы – Минусы – Интересно». Для нашей программы это знакомство имеет существенное значение. И вот почему: вместо того чтобы просто реагировать на требования обстоятельств, ребенок рисует карту своего отношения к ситуации. Делает он это следующим образом: вначале отмечает положительные стороны рассматриваемого вопроса, записывает все, что при этом приходит ему в голову, и ставит «плюсы» напротив каждого отмеченного пункта момента – выносит ему свою оценку. После этого он описывает отрицательные стороны вопроса, «выставляет» им «минусы» и в заключение приступает к оценке тех явлений, которые имеет смысл для себя подчеркнуть, но которые нельзя безоговорочно отнести ни к положительным моментам – «плюсам», ни к отрицательным – «минусам». Такие пункты получают оценку «интересно». После этого карту своего отношения к ситуации, или «Карту ПЛЮМИН», можно считать составленной. А когда у человека имеется карта, ему остается только сверить по ней намеченный маршрут.
Одна девочка очень точно выразила эту мысль. Она сказала: «Раньше мне казалось, что составлять карты, отражающие твое отношение к ситуации, просто глупо, бессмысленно: ведь я и так знаю, что мне нужно делать. Но, выполнив упражнение ПЛЮМИН, я обнаружила, что у меня в голове все как будто прояснилось, стало на свои места из-за того, что я выразила свои мысли на бумаге».
К этому мне хотелось добавить только одно: важно не просто уметь управлять своим вниманием, но и знать механизм этого управления.
В одной из сиднейских школ Австралии все тридцать одноклассников единогласно высказались в пользу сделанного им в качестве эксперимента предложения выплачивать каждому школьнику по 5 долларов в неделю за то, что они ходят в школу. Вам это может показаться странным, но – факт: после выполнения упражнения ПЛЮМИН и без всякого влияния со стороны учителя двадцать девять учеников переменили свое решение, расценив свое прежнее желание как «непродуманное».
Один мой знакомый предприниматель, потративший несколько месяцев на ведение споров с крупной нефтяной компанией, во время очередной встречи попросил каждого из участников выполнить упражнение ПЛЮМИН. Позже он мне рассказывал, что благодаря составлению карты проблему удалось решить за двадцать минут.
Подобных примеров я мог бы привести множество. Женщина, вопреки настроениям всей семьи сгоравшая от желания переехать из Калифорнии в Аризону, вместе со своими двумя сыновьями выполнила упражнение ПЛЮМИН. По окончании составления карты своего отношения к ситуации ее настроение полностью переменилось, и переезд на новое место жительства был отменен. Изобретатель летательного аппарата, приводимого в действие мускульной силой, Пол Маккриди столкнулся с серьезной бюрократической проблемой, которую он никак не мог разрешить. Сын предложил ему проделать упражнение ПЛЮМИН, и составление карты помогло изобретателю определить направление дальнейших действий.
Я мог бы продолжить перечень подобных примеров; не уверен только, что в этом есть какая-то необходимость. Я такой необходимости не вижу. Надеюсь, вы – тоже.
А вот что для нас действительно важно отметить, так это то обстоятельство, что мышление, используемое нами для составления подобных карт, требует от человека определенной концентрации внимания, определенного сознательного настроя. Мышление же, привычное нам так же, как ходьба, способность к выражению мыслей или дыхание, в этом не нуждается. И вообще, реактивное мышление получает возможность «проявить себя», только когда у нас возникает необходимость «применить его в дело», то есть когда у нас появляется повод для оказания сопротивления объективным обстоятельствам.
Такая «непритязательность» реактивного мышления обрекает его на явное невнимание со стороны некоторых исследователей, пытающихся и вовсе отказать ему в существовании и утверждающих, будто единственно присущий человеку образ мыслей – это мышление критическое. В массовом сознании укоренилось нелепое убеждение, основанное на заблуждениях великих мыслителей Древней Греции, будто способность к мышлению основывается на взаимном обмене мнениями и находит свое воплощение в диалектическом споре. Подобные утверждения принесли огромный вред западному представлению о самой природе мышления.
Мы с вами уже видели, на что похожа принятая на Западе манера обмениваться мыслями, напоминающая скорее обмен словесными ударами, направленными «не в бровь, а в глаз». Нисколько не лучше обстоит дело и с общепринятыми методиками развития творческого мышления – настолько несовершенными, как будто их «отцы-производители» специально старались оставить в стороне все сколько-нибудь разумное и продуктивное.
Как бы то ни было, реактивное мышление прекрасно подходит для непосредственного реагирования на то, что в данный момент находится перед вами, но совсем не годится для долгосрочного планирования.
Возьмем, к примеру, процедуру обретения знаний в процессе школьного обучения. Реакция школьника направлена исключительно на то, что в данную минуту требует его непосредственного участия: усвоение нового материала, ответ на вопрос учителя, просмотр учебного кинофильма и т. д. Его восприятие несет на себе печать ситуативной обусловленности, способствуя развитию немедленного, реактивного мышления. И нужно еще добиться того, чтобы оно получило необходимое развитие!
Но сразу же после школьной скамьи молодому человеку придется уже не просто реагировать на сиюминутные требования ситуации, отвечая «ударом на удар», если выражаться пользуясь принятой нами терминологией; от него потребуется умение проявить инициативу, способность к самостоятельным действиям, к планированию своего времени и своих финансовых затрат. Эти качества отнюдь не являются производной от фонового или реактивного типов мышления.
Для обозначения рассматриваемого нами типа мышления я решил предложить термин мышление «оперативное», то есть позволяющее его обладателю производить какие бы то ни было необходимые, достаточно сложные операции, рассчитывать, как свойственно хорошему шахматисту, свои действия на несколько ходов вперед. Для меня в этом названии сливаются воедино два понятия: «деятельность» – как способность мозга к активной работе, и «оперирование» – то есть использование в этой работе сознания имеющегося в нашем распоряжении инструментария – накопленных знаний, навыков, жизненного опыта. В моем понимании такие качества мышления, как «оперативность», «активность», «способность к действию», очень близки по смыслу понятию «грамотность», или «приобщенность к грамоте, к культурному развитию».
Я не зря так подробно останавливаюсь на этом вопросе, поскольку питаю твердую уверенность в том, что к воспитанию этих качеств нашего сознания следует подходить с такой же настойчивостью и методичностью, с какой мы нагружаем себя багажом общеобразовательных знаний. А то, что искусству направить течение мысли в необходимое русло научиться вполне возможно, доказало применение нашей специализированной учебной программы, направленной на развитие у детей навыков творческого мышления.
Эта программа учит человека думать – то есть использовать свои мозги по их прямому назначению.
Если мы полны намерений не просто реагировать на то, что возникает у нас на пути, но подходить к решению связанных с этим задач творчески, стараясь добиться наилучших результатов, то мы должны отыскать способ управления нашим вниманием. Одним из способов, используемых в нашей программе развития навыков творческого мышления, является метод составления карты нашего отношения к ситуации, или оценочная методика «плюсов-минусов» – ПЛЮМИН. Ее мы уже рассматривали. А теперь мы рассмотрим еще один способ.
Когда печатают цветную фотографию, скажем, в журнале, или, как мы уже начали именовать документы, которые мы заполняем-составлям-печатаем, – карту, цвета на ее поверхность наносят поочередно: сначала – один, затем – второй, третий, и так далее – до тех пор, пока наша карта не обретет запланированное цветовое оформление. Этот момент постепенного изменения цветовой окраски безликой прежде поверхности имеет для нас с вами большое значение: именно так прежде бесцветная, серая мысль благодаря нашему сознательному на нее воздействию будет напитывать себя яркими, сочными – достойными нас с вами цветами.
Вот и каждой из шести наших мыслеверительных шляп соответствует свой собственный, индивидуальный цвет, делающий ее легко различимой среди всех остальных и наделяющий ее характерными, присущими лишь ей одной чертами и качествами. Иными словами, цветовое различие делает каждую мысле-шляпу особенной, неповторимой – личностью! Общение же с Личностью, как известно, накладывает отпечаток и на того, кто с ней общается.
В «общении» с мысле-шляпами дело обстоит точно так же. Именно на этом и строится мой расчет. Это и есть тот способ, благодаря которому мы с вами добьемся управления нашим вниманием. Таким образом, вопрос для нас заключается не только в том, чтобы надеть на себя мыслеварительную шляпу; не менее важно и то, какой расцветки шляпу мы собираемся надевать.
