Слова, вынесенные в заголовок, высказаны основателем христианской церкви апостолом Павлом. Он прекрасно понимал метафорическое предназначение «сердечной теплоты» в качестве оружия для изгнания из сердца дьявола и разрушения всех его, дьявольских, дел. То есть для очищения сердца от помыслов и желаний, для предотвращения, как мы сейчас говорим, процессов хаотического мыслеобразования.
«…Для сего-то и явился Сын Божий, чтобы разрушить дела диавола», — говорит любимый ученик Иисуса апостол Иоанн Богослов.
Наиболее глубоко и разносторонне проблема «внутренней теплоты» проработана и освещена с точки зрения православного богословия в монастырях святой горы Афон.
Среди афонских монахов существовали весьма поэтические формы рассуждений о «физиологическом жаре». Главное дело, считают они, это собрать вместе сердце, ум и внимание. «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них», — эти слова Иисуса из Евангелия от Матфея монахи относят прежде всего к сердцу и вниманию. И тогда постепенно в очищенном сердце возникнет Божественная обитель: «Я и Отец Мой придем к нему и обитель у него сотворим». Напомним, что сердце считалось средоточием и источником психической деятельности человека. Первый признак очищения сердца от различных психических загрязнений — появление внутренней теплоты. Она будет постепенно, от молитвы к молитве, увеличиваться, и начнет согревать сердце, то есть очищать его.
По мере появления сердечной теплоты, удержание внимания на Иисусовой молитве будет улучшаться.
«Ибо как железо, хорошо раскалившись в огне, куется легко, так и человек, желающий зажечь печь, не может сделать это тут же, но понемногу прогревает ее. И только потом подносит к жерлу печи дрова — и тут же печь их поглощает и сжигает. То же происходит и с сердцем человека: когда распалится его сердце огнем Святого Духа, тогда он произносит молитву с большей теплотой и легкостью… Когда мы это почувствуем, тогда постигнем плод молитвы, ее цель. Тогда мы уразумеем, что Царство Небесное внутри нашего сердца».
«Царство Божие», «Царство Небесное» в христианской терминологии и есть тот самый «иной мир», к взаимодействию с которым извечно стремился человек, чтобы стать свободным, счастливым и обессмертить свою душу.
Молящийся человек, достигший состояния «внутренней теплоты», по мнению афонских исихастов, «весь огонь в своем сердце, потому что зажегся в его сердце огонь, о котором говорит Христос: «Огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся!». Монахи из афонской цитадели православного исихазма нисколько не сомневаются, что именно в этом состоит истинное и главное предназначение Иисуса: зажигать огонь в сердцах людей. И это — не красивая метафора, а физиологический факт, в реальности которого может убедиться любой человек. «Внутренняя теплота» появившаяся во время Иисусовой молитвы с точки зрения афонских старцев — это первые проявления Святого Духа. Она означает, что человек находится на правильном Духовном Пути.
Еще библейский Пророк Давид, деяния которого описаны в Псалмах, как считают афонские монахи, хорошо знал, «что если в сердце обитает Дух Святой, то в нем ощущается неизреченная радость, и тело согревается изнутри. То есть в утробе ощущается некая непостижимая духовная и божественная теплота, смешанная с большой духовной и божественной сладостью».
При использовании в тренинге мозга «дыхательной ступеньки» вместе с внутренней теплотой появляется ощущение «сладости». Поэтому иногда в православной литературе можно встретить упоминание о «сладостной теплоте». О том, что это такое, каков физиологический смысл понятия «сладость», мы коснемся в последней главе.
В чем православные исихасты видят богословское предназначение «внутренней теплоты» с точки зрения христианского вероучения? Вот как отвечает на этот вопрос игумен одного из многочисленных афонских монастырей Ефрем Святогорец:
«Молитва произведет внутри теплоту, пламя. Когда молитва родит теплоту, теплота принесет еще большую молитву и так далее. И тогда, когда это произойдет, вы увидите, как пожигаются немощи, пожигаются помыслы, постепенно пожигаются страсти. Заканчивается это чистотою сердца, когда придут Отец, Сын и Дух Святой и сотворят обитель, жилище в сердце».
Вот он, православный жертвенный огонь, в котором рождается новый человек, наделенный сверхвозможностями взаимодействовать с «иным миром»! И насколько тесно связано истинное, не искаженное сиюминутными церковными интересами, православное мировоззрение с древними арийскими идеями о существовании «иного мира» и взаимодействии с ним человека, отраженными в древнеиндийских Ведах!
Воспламени себя молитвой! — этот завет подвижников-основателей христианства был хорошо известен многим поколениям русских монахов-исихастов. Не хуже афонских старцев сумели они в свое время разобраться в физиологических признаках правильного осуществления тренинга мозга. Хотя, безусловно, в своих объяснениях использовали только христианскую терминологию и представления. Даже известный в XIX веке своим отрицательным отношением к «художественной молитве» епископ Феофан Затворник вынужден был признать наличие физиологических аспектов молитвы. И это несмотря на то, что они инициируются как раз теми самыми «художествами», то есть синхронизацией рецитации слова с дыханием. Несомненно, многие поколения русских исихастов использовали эти «художества», даже не догадываясь об их «официальном» существовании и спорах вокруг них. Подобная синхронизация молитвы с дыханием у человека в большинстве случаев происходит автоматически. Она является естественным следствием многократного повторения молитвенной процедуры. Поэтому вполне естественно и появление в процессе психофизического тренинга всех следствий такой синхронизации. Феофан Затворник пишет:
«Когда внимание сойдет в сердце, то привлечет туда в одну точку все силы души и тела… Это сосредоточие всей человеческой жизни в одно место тотчас отзывается там особым ощущением; сие ощущение и есть начало будущей теплоты… Ощущение сие, сначала легкое, все усиливается, крепнет, углубляется и из холодного, какого оно вначале, переходит в теплое чувство и держит на себе внимание… без особого его напряжения. Они затем друг друга поддерживают и должны пребывать неразлучно, ибо рассеяние внимания охлаждает теплоту, а умаление теплоты ослабляет внимание».
Однако Феофан Затворник считает эту теплоту обычной телесной, «кровяной». Он отказывает ей в Духовном происхождении, на чем обычно настаивают афонские монахи. В отличие от них, русский епископ считал Духовной, Благодатной особый вид теплоты, которая «отрешена от плоти, и в теле не производит заметных изменений, и свидетельствует тонким сладким чувством».
Но противоречия в суждениях представителей различных исихастских школ относятся уже к области богословской полемики и для нас не важны. Главное — и в русском исихазме была признана «сладостная теплота». С этим необычным физиологическим ощущением познакомится каждый человек, который будет придерживаться самых распространенных в мире и самых апробированных методик тренинга мозга, в которых объектом концентрации внимания являются слово и дыхание.
