Некоторые ученые пошли еще дальше. Они исходят из предположения, что по своим способностям овладения речью правое полушарие ничем существенно не отличается от левого собрата. С этим постулатом трудно не согласиться. Здесь уже говорилось, что речь у детей, лишившихся в раннем детстве левого полушария, развивается нормально.
Видимо, у здоровых детей правое полушарие могло бы стать серьезным конкурентом левому собрату. Их соперничество и лишает правое полушарие малейшей надежды достичь успеха на этом поприще. Как только развитие речи у ребенка наберет достаточно быстрый темп, завистливое левое полушарие начинает пресекать всякие попытки правого собрата вникать в лингвистические проблемы. Так что немым оно у нас остается не из лености и не в силу своей неспособности постичь лингвистические премудрости, а лишь по злой воле левого соседа. Чтобы великий немой смог проявить свои таланты в полную силу, он должен избавиться от гнета доминанта!
Наблюдения за электрическими реакциями мозга позволили убедиться, что и у здоровых людей правое полушарие активно участвует в восприятии письменной речи. Оказалось, что гораздо выгоднее, чтобы зрительная информация о буквах или целых словах поступала непосредственно в правое полушарие. Здесь происходит ее зрительно-пространственный анализ, а его результаты передаются в левое полушарие для окончательной специализированной обработки. В этом случае опознание письменной информации осуществляется быстро и надежно.
Информация, поступившая прямо в левое полушарие, тотчас же пересылается правому собрату для первичной обработки, а речевые центры левого полушария займутся ею, когда получат данные о результатах этого анализа. Естественно, что в этом случае время обработки лингвистического материала резко возрастает, а ее точность падает, так как во время двойной пересылки из полушария в полушарие резко возрастает опасность потери или искажения информации. Таким образом, не исключено, что все речевые функции осуществляются при самом активном участии правого полушария, а на левое возложен лишь заключительный этап работы, и поэтому у нас возникает иллюзия, что оно выполняет всю речевую работу единолично.
Было замечено, что у людей с расщепленным мозгом разобщенные полушария сохраняют взаимную привязанность, способны друг у друга учиться и помогать при выполнении трудных заданий. Эта взаимопомощь полушарий нередко может ввести в заблуждение доверчивого исследователя. Приведу наглядный пример. Правому полушарию больного в случайном порядке «показывали» красные и зеленые вспышки света и просили называть их цвета. Так как отвечать приходилось левому полушарию, а оно вспышек света не видело, то, естественно, постоянно ошибалось. Однако когда больному разрешили угадывать с двух попыток, он перестал ошибаться. Если больной с первого раза угадывал правильно, то уже не отступал от своего ответа, а когда первый ответ оказывался неверным, он недовольно морщил лоб и тотчас вносил в него поправку. Секрет успеха прост. Если правое полушарие видело зеленый цвет, а левое угадывало неправильно, называя его красным, то правое полушарие с досады морщило лоб. Эту мимическую реакцию немедленно замечало левое полушарие и, догадавшись, что сделана ошибка, вносило коррективы в свой ответ.
В этом эксперименте удивляет настойчивость, с какой два разных человека, оказавшись «запертыми» в тесном помещении человеческого черепа, ищут способы для взаимопонимания. Хирурги лишают полушария внутренних связей, но развитый мозг человека не терпит разобщенности и ищет для общения внешние каналы. Соскучившись в одиночестве, двойняшки находят способы установить контакт и опять начинают активно общаться. Вновь созданные между полушариями каналы связи трудно обнаружить, а они могут имитировать эффект некоторого дублирования функций в обеих частях разобщенного мозга.
