Получены веские данные в пользу различной обработки информации двумя полушариями. Широкое распространение получила гипотеза Л. И. Леушиной, А. А. Невской, М. Б. Павловской (1981, 1985) об обработке зрительной информации: левое полушарие действует по классификационно-дискриминантному методу (выработка решающего правила, позволяющего относить изображение к тому или иному из ожидающихся классов), правое — по структурному методу (описание иерархической структуры изображения) По мнению авторов, «способ переработки информации — зрительной и других модальностей является определяющим для развития речевых функций в одном из полушарий, а именно классификация образов в левом полушарии, давая более обобщенное и абстрактное отражение объектов окружающего мира, создает базис формирования речи как высшей формы абстракции». Для разделения объектов на классы дискриминантный метод проще, он дает короткие кодовые описания, но может быть применен только к выученному алфавиту зрительных образов; структурный метод сложнее, но более универсальный и мощный и может быть использован при описании новых, ранее незнакомых изображений [Невская А. А., 1985]. Левое полушарие обеспечивает «инвариантное к размеру, местоположению и, возможно, к повороту описание формы изображений. Эти схематизированные описания отображены в метрическом пространстве зрительных образов, в котором возможно установление степени близости и сходства между ними. Можно думать, что это пространство организовано одинаково для разных лиц» [Леушина Л. И., Невская Л. Л., Павловская М. Б., 1985].
О зрительной системе говорится как о двух подсистемах, каждая из которых работает «по своим особым принципам». Одна преимущественно связана с левым, другая — с правым полушарием. «Наличие в мозге двух таких подсистем позволяет независимо решать ряд важных, но несовместимых на одном нейронном субстрате задач». Полноценное узнавание возможно лишь при совместной работе обоих полушарий мозга. Левое полушарие выполняет схематическое (с точностью до класса) распознавание отдельных объектов. В правом полушарии находится основная зрительная память с «записанными» для каждого класса объектов реализациями (изображениями конкретно виденных представителей данного класса). Сведения о классе распознанного объекта передаются в правое полушарие, что сокращает поиск в зрительной памяти и позволяет довести распознавание до уровня конкретного идентификации [Левашов О. В., 1985].
Долговременная память, помехоустойчивость зрительного восприятия и возможность компенсации имеющихся расстройств больше страдают при резекции правого гиппокампа [Меерсон Я. А., 1982].
В левом полушарии происходит высший семантический анализ и осознание раздражителя. Оно доминирует при восприятии осознаваемой эмоционально отрицательной информации; в правом производится зрительно-пространственный анализ осознаваемых вербальных и невербальных раздражителен, и результаты передаются в левое полушарие», организуются безотчетные эмоции [Костандов Э, Д., Арзуманов Ю. Л., 1980; Костандов Э. А., 1983].
Левее полушарие работает как планирующий, аналитический, последовательный процессор или препозиционно: оперирует дискретными понятиями, соответствующими целым классам объектов, устанавливая отношения между ними. Правое полушарие работает аппозиционно: обеспечивает целостное синтетическое, аналоговое описание мира [Bogen J., 1969, 1975].
Полушария мозга асимметричны в восприятии и обозначении цветов. Правое обеспечивает словесное кодирование основных цветов с помощью простых высокочастотных названий (красный, синий). Здесь характерны минимальные латентные периоды называния и точное соответствие названий физическим характеристикам основных цветов. «Правополушарный язык обозначения промежуточных цветов беден»; в нем редко появляются предметно соотнесенные названия, но они точно соответствуют цвету предмета. В целом правое полушарие ответственно за формирование жестких связей между предметом и цветом, цветом и словом, словом и сложным цветным образом предметного мира. Левое полушарие обеспечивает словесное кодирование цветов с помощью относительно редких в языке, специальных и предметно соотнесенных названий. При угнетении левого полушария из лексикона исчезают такие названия промежуточных цветов, как оранжевый, терракотовый, вишневый, цвет морской волны. В целом левое полушарие не фиксирует жесткие связи между предметом и цветом, цветом и словом, словом и сложным цветным образом. В основе деятельности левого полушария лежат широкие ассоциативные связи понятия со словом, относительно оторванные от конкретно-чувственного анализа предметного мира. Эти данные получены при изучении больных, подвергавшихся унилатеральному электросудорожному лечению с функциональным угнетением правого или левого полушария. Н. Н. Николаенко (1985) на основе этих данных говорит о существовании двух систем узнавания окраски объектов. Система правого полушария ответственна за «изоморфное чувственное отражение качества предмета», левое — за понятийное его отражение.
У тех же больных (после право- или левостороннего электросудорожного припадка) изучались последовательность выбора цветов, группировка цветов, положение промежуточных цветов в цветовом пространстве и называние промежуточных цветов [Николаенко Н. Н., Родионов В. Д., 1985]. До припадка больные в первую очередь отбирают зеленые, затем красные, пурпурные, оранжевые и наконец — синие цвета: «последовательность выбора цвета имеет направление от средневолновой (зеленой) части спектра к длинноволновой (красной) и затем к коротковолновой (синей)». При угнетении правого полушария сохраняется эта последовательность, левого — изменяется: от длинноволновой части спектра (красные, оранжевые, желтые цвета) — к средневолновой (зеленый) и далее к коротковолновой (синий цвет) части. В этой работе авторами используются понятия «объективное цветовое пространство» и «перцептивное цветовое пространство». отличающееся от первого «неравномерностью». «Перцептивное цветовое пространство, организуемое правым полушарием, представляет собой пространственно строго упорядоченную систему, изоморфную видимому спектру». Пространственная правильность передачи видимого спектра опосредуется формирующимся у человека внутренним образом цветового пространства, которое имеет свою систему координат. Тот факт, что правое полушарие, как пишут авторы, «предпочитает» выбирать в первую очередь красные цвета, позволяет предположить, что начальной точкой отсчета в системе координат перцептивного цветового пространства является длинноволновый (красный) участок спектра. Это пространство представляется авторами как совокупность относительно изолированных структурных образований фокусных цветов. «В цветовом пространстве, организуемом левым полушарием, признаки конкретного цвета (насыщенность, светлота) не выделяются, исчезает пространственная правильность передачи спектра, т. е. утрачивается изоморфное отображение физической картины мира цветов». Это цветовое пространство имеет укрупненный и высоковзаимосвязанный характер, что, по предположению авторов, служит основой обобщенно-абстрактного или категориального отношения к цвету, основой для формулирования понятий. Суждения авторов можно понять так, что у полушарий мозга различны «перцептивные цветовые пространства» или полушария мозга асимметричны по характеру «перцептивного цветового пространства».
Имеются данные о различии функций полушарий мозга в формировании слухового восприятия. Показана специализация правого полушария мозга к опознанию пространственных характеристик стимула. При его Поражении «выявляется смещение четкой и стабильной в норме внутренней системы координат, отражающей» экстраперсональное пространство. Говорится о «наличии модели внешнего сенсорного пространства в структурах мозга». Такая модель, по предположению авторов, должна располагаться в упомянутой системе координат, и «первоочередными по важности структурами такой модели внешнего пространства» являются «классические центры сенсорных систем», именно в них происходит тонкая обработка данных о пространственных характеристиках стимула. Необходим, по мнению Я. А. Альтмана, С. Ф. Вайтулевича, С. П. Порка (1185), еще определенный и четкий уровень отсчета, на который необходимо наложить внешнее сенсорное пространство. Авторам представляется вероятным, что таким уровнем отсчета является схема тела, присутствующая в разных структурах мозга.
Главное направление исследований асимметрии мозга началось более 100 лет тому назад на основе изучения нарушений речи при очаговых поражениях левого полушария [Broca P., 1865; Wernike C., 1874], затем — у больных после расщепления мозга [Sperry R., Gazzaniga M., 1967; Nebes B., Sperry R., 1971; Gazzaniga M., 1974; Zaidel E., 1978, и др.]. В последнее время интересные данные получены в ходе изучения больных после» право- и левостороннего электросудорожного припадка [Балонов Л. Я., Деглин В. Л., 1976; Балонов Л. Я., Баркан Д. В. и др., 1979; Балонов Л. Я., Деглин В. Л., Черниговская Т. В., 1985, и др.]. Современные представления отличаются от прежде сложившихся: функции полушарий мозга неравный в формировании не только фонетического, но и морфологического, лексического, синтаксического, семантического уровней языка. Участие в организации речевой деятельности и правого и левого полушарий «осуществляется при постоянном и гибком их взаимодействии, обеспечивает возможность двоякого познания внеречевой действительности, создавая целостный чувственный-иконический образ мира и проверяя его истинность через построение рациональных логических моделей» [Балонов Л. Я., Деглин В. Л., Черниговская Т. В., 1985].
Д. А. Кауфман, О. П. Траченко (1985) показали, что преимущественное участие левого полушария необходимо в случае повышения требований к точности фонемной идентификации, например, при распознавании логотомов (бессмысленных слогосочетаний). которые анализируются как ряд конкретных дискретных фонематических единиц. Доминирование левого полушария выявляется при опознании лексем, играющих особо важную роль в синтаксическом оформлении высказываний (служебные слова), в случае вторичного происхождения лексем от слов другого класса (относительные прилагательные) или принадлежности слова к позднейшим слоям лексики (жаргонные глаголы). Преимущественная роль левого полушария выявляется также при опознании абстрактных слов, т. е. слов, в значении которых малая степень образности сочетается с широкой полисемией. Преимущество правого полушария или возможность опознания как в левом, так и в правом полушариях установлены для знаменательных слов, что определяется большей степенью их конкретности и образности, при узком наборе стоящих за ними значений. По мнению авторов, «…результаты, свидетельствующие о латерализации восприятия разных типов вербальных стимулов, имеют ограниченное значение в том смысле, что они не могут рассматриваться как аргумент в пользу представления о жесткой привязанности восприятия той или иной категории слов к одному из полушарий. Выводы исследования могут распространяться только на условия опознания нулевых форм лексем, предъявлявшихся вне контекста. Вполне возможно, что в условиях естественной коммуникации латерализация восприятия тех же лексем, входящих в состав связного высказывания, может быть совсем иной и зависеть от особенностей той синтаксической структуры, в конструкцию которой они встроены».
На основе анализа различий распада и последующего восстановления разных составляющих целостной психики после угнетения правого или левого полушария мозга В. Л. Деглин (1984) формулирует гипотезу о семиотической природе функциональной асимметрии мозга, согласно которой последняя выявляется только при обработке знаковой информации и отсутствует при обработке информации, не имеющей знакового характера. Ведущим, по автору, является принцип семиотического дублирования: объективная реальность получает в сознании двойное отражение; мозг параллельно создает две знакомые модели мира: правое полушарие — иконическую, левое — символическую. «Семиотическая формулировка различий функции правого и левого полушарий позволяет объединить и уточнить другие, ранее предложенные формулировки».
Данные изучения асимметрии функций мозга животных в сравнении с результатами исследований асимметрии мозга человека легли в основу индуктивно-дедуктивной гипотезы В. Л. Бианки (1985), согласно которой индукция преимущественно связана с функционированием левого, дедукция — правого полушария. По мнению автора, с позиций этой гипотезы можно объяснить все основные дихотомии (аналитико-холистическую, одновременно-последовательную, пространственно-временную) относительно частных признаков обработки информации, которые могут быть рассмотрены как следствия индуктивно-дедуктивной гипотезы.
Подчеркивается взаимодополняющее сотрудничество полушарий мозга, функциональная асимметрия их предполагается эволюционно связанной с развитием речи, возникновением нового качества в деятельности высших отделов головного мозга [Костандов Э. А., 1983].
В основе асимметрии мозга Г. А. Кураев (1983) предполагает механизм доминанты. Асимметрия является необходимым условием реализации процессов высшей нервной деятельности человека и животных. Нейрофизиологические механизмы замыкания временной связи реализуются на основе исходной межполушарной асимметрии состояния активности заинтересованных структур мозга, последующего формирования однотипного их состояния и завершаются латерализацией в одном полушарии процессов, обеспечивающих сигнальную реакцию. Динамика процессов замыкания временной связи идет от асимметрии к симметрии и вновь к асимметрии активности полушарий головного мозга.
Перечень высказываний, гипотез можно бы и продолжить. Но из изложенного видно, что о неравнозначности функций полушарий мозга можно говорить по отношению к разнообразным составляющим целостной нервно-психической деятельности. Поскольку представленные гипотезы довольно многообразны, то, естественно, возникает вопрос: не существует ли некая единая закономерность, определяющая все проявления функциональной асимметрии полушарий мозга?
Все последующие главы книги посвящены по существу попытке обоснования одного из возможных ответов на последний вопрос. Эта попытка осуществляется на основе анализа данных клинических исследований авторов.
